Зарница Победы, или о том, чем запомнился день 22 июня 1941 года нашим землякам

   Память о 22 июня 1941 года жива и сегодня в воспоминаниях минераловодцев. Начало Великой Отечественной войны… Её ждали, к ней готовились. И страшный и великий час не заставил себя долго ждать.

   «Скоро в бой», - сказал про себя минераловодец Витя Панков, доброволец финской войны 1939-1940 года, отморозивший пальцы ног на той войне. Он только что вернулся в Москву из госпиталя в Свердловске, чтобы продолжить учебу в Институте философии, литературы и истории, а вот его одноклассник Толя Заерко со второго курса политехнического вуза был направлен в Ленинградское авиационное училище. Страна тогда нуждалась в грамотных командирах Красной Армии.

   В их родном городе мальчишки под руководством военрука школы преодолевали двадцатикилометровые переходы вдоль полотна железной дороги в сторону Кисловодска. Никто не жаловался на усталость, зная, что совсем скоро эти навыки пригодятся. Они шли, напевая вслух песню из известного фильма тех лет: «Если завтра война, если завтра в поход»…

В. Скляров (справа), 1940 г.

   В те годы массовой работой занимался ОСОАВИАХИМ (Общество содействия авиации и химзащиты). Ежегодно десятки тысяч энтузиастов летного дела становились пилотами, авиамеханиками, парашютистами. Вася Скляров, несмотря на диплом железнодорожного ФЗО (училище фабрично-заводского обучения), втайне мечтал стать летчиком. Окончив курсы в Пятигорском аэроклубе, он устроился в аэропорт на должность механика самолетов У-2. Но в 1939 году парень был призван в армию в танковые войска. На Дальнем Востоке учился в бронетанковой школе четыре месяца вместо положенных девяти. Здесь принял присягу, и на фуражке танкиста засияла красная звёздочка солдата Рабоче-крестьянской Красной Армии. Потом полк через всю страну перебросили в военном эшелоне в Белоруссию. Остановились недалеко от города Гродно.

   В это время в Бессарабии в кавалерийском полку служил Вася Данченко. После семилетки, как и многие мальчишки из города Минеральные Воды, он поступил в ФЗО, потом работал в паровозном депо, а по вечерам бегал в железнодорожный клуб. Здесь он играл в духовом оркестре. В армии стал трубачом кавалерийского полка. Сначала его полк располагался под г. Львовом, в местечке Шпеец, бывшей немецкой колонии. Оттуда прислал домой фотографию, где лихо сидел на коне. Затем его часть перебросили на границу у реки Прут. Здесь время от времени слышался шум с сопредельной стороны. Местные крестьяне рассказывали солдатам, что немцы переодевают своих бойцов в гражданскую одежду и подвозят артиллерийские снаряды. Между тем заканчивались последние дни мирной жизни.

Начало того великого и страшного часа

   Первый залп фашистской артиллерии раздался в 3 часа 12 минут. Шесть тысяч германских пушек раскались докрасна, обстреливая русские позиции. На реке Прут пограничники стояли, как говорится, не на жизнь, а на смерть. Василий Данченко помнит о том, как на протяжении трех дней они не пускали немцев через реку. Пулеметчики метким огнем отбивали атаки. Потом фашисты все-таки прорвались, начался первый штыковой бой. Двенадцать пленных немцев – таков был итог того боя. Тогда, утром 22 июня 1941 года, блеснула первая зарница Победы. 23 июня начальник германского Генштаба в своем дневнике отметил упорное сопротивление русских частей, а капитан из немецкой танковой дивизии написал в своем блокноте, что русские не хотят осознавать, что они – часть побежденной страны. «Здесь было сопротивление, всегда сопротивление, каким бы безнадежным оно ни было».

   Часть, в которой служил Василий Скляров, также в числе первых приняла удар на себя. Танкисты были в летнем лагере, где готовились к военным учениям. Как раз перед самым утром, когда сон особенно крепок, откуда-то сверху на их головы посыпались бомбы. «Хорошо, что я был дежурным в ту ночь, одет по форме и с оружием», - рассказывал Василий Михайлович Скляров. Командир никак не мог связаться со штабом: диверсанты ночью испортили проводную связь. Собрав оставшихся в живых бойцов, он вывез их из учебного лагеря на уцелевших полуторках. 23 июня немцы вошли в Гродно, а спустя три дня оказались под Минском. С боями прорывался из окружения Василий Скляров. Солдатское счастье улыбнулось ему: он смог выйти из окружения до того момента, когда германская армия замкнула у Минска свои первые гигантские клещи. Красную звездочку на фуражке танкиста он пронес через всю войну, и теперь она занимает почетное место на стенде в музее лицея № 104.

Война пришла в Минеральные Воды

   Город мирно спал, лишь гудки паровозов изредка нарушали ночную тишину. Вера Сурина тогда училась на первом курсе Пятигорского пединститута. 22 июня, в воскресенье, она готовилась к экзамену по военному делу. Без десяти минут 12 по радио сообщили: «Внимание. Сейчас будет передано правительственное сообщение». Через несколько секунд выступил народный комиссар иностранных дел В. Молотов. Он заявил: «Без объявления войны Германия напала на Советский Союз. Началась Отечественная война. Наше дело правое, мы победим. Враг будет разбит...» Эти фразы вмиг стали крылатыми. Вера вспоминает, что ничуть не испугалась услышанного, наоборот, почувствовала какую-то приподнятость. Многие искренне верили, что война скоро закончится.

Семья Г. Д. Тараненко (первый ряд слева) перед отправкой на фронт.

   А в это время из сейфа в военкомате извлекли пакет с надписью: «Вскрыть в случае войны». В нем был мобилизационный план. Призыву подлежали мужчины с 1905 по 1918 год. Оповещение об этом было закончено к семи вечера. К этому часу у дверей военкомата уже толпились военнообязанные и добровольцы. Среди них был директор железнодорожной школы №4 (ныне лицей №104) Гавриил Дмитриевич Тараненко с сыновьями Володей и Петром. Краевой военный комиссар комбриг Христофоров сообщал в Москву, что 5 909 ставропольцев заявили о своем добровольном вступлении в ряды Красной Армии, из них по Минераловодскому району – 213. Г. Д. Тараненко стал батальонным комиссаром, защищал Одессу, потом Севастополь. Володе Тараненко остался всего год до окончания средней школы. Он попал в авиационную часть стрелком-радистом. Петю тогда не взяли: ему было всего 16 лет. Он ещё не успел получить паспорт: единственным документом у него был комсомольский билет.

Конец первого дня войны

   В то время, как на границе свистели пули и рвались бомбы, в Минводах женщины собирали рюкзаки отцам и сыновьям, отправляющимся на фронт. Студенты и учащиеся начали готовиться к сельхозработам. Их собирали в бригады и прикрепляли к совхозам и колхозам для уборки урожая 1941 года. Почти сразу же был объявлен дополнительный прием городской и колхозной молодежи края в ремесленные железнодорожные училища. Минераловодский горком ВКП (б) обязал принять в железнодорожное училище №1 шестьсот человек. Учебный год начался рано, вместо первого сентября - 1 августа. Учащихся кормили на фабрике-кухне железнодорожного узла. Выделялись из числа рабочих паровозного депо мастера для училищ. Так советский народ показал свой характер: СССР уничтожить можно, но поставить на колени нельзя. В тылу и на фронте развёртывались такие мощности, о которых немцы ничего не знали. А если бы знали, это повергло бы их в ужас.